Títulos em Ficção Biográfica

When bookish young American Sylvia Beach opens Shakespeare and Company on a quiet street in Paris in 1919, she has no idea that she and her new bookstore will change the course of literature itself. Shakespeare and Company is more than a bookstore and lending library: Many of the prominent writers of the Lost Generation, like Ernest Hemingway, consider it a second home.

Eine Freundschaft als Spiegel einer Stadt, einer Nation, einer ganzen Generation. Im Alter von 66 Jahren erfüllt sich Lila einen Traum: Sie verschwindet von einem Tag auf den anderen. Zurück bleibt ihre beste Freundin Elena und schreibt ihre gemeinsame Geschichte nieder: In den 1950er Jahren wachsen sie am Rande Neapels auf. Elena erzählt vom Alltag der kleinen Leute, vom Zugschaffner Donato, der Gedichte schreibt, vom tyrannischen Don Achille, von den Solara-Brüdern, die sonntags mit ihrem Auto den Corso abfahren.

Josef Mengele, o médico nazista que ficou conhecido como “Anjo da Morte” no campo de concentração de Auschwitz, escolhia o destino de suas vítimas: as câmaras de gás, os trabalhos forçados ou seu laboratório, alimentado diariamente com anões, gigantes, deformados e gêmeos para pesquisas e experimentos macabros. Ele consegue escapar dos tribunais no fim da Segunda Guerra Mundial, mudando-se para a América do Sul em 1949, quando chega à Argentina.

Inspired by the true stories of over thirty women firefighters, this first-of-its-kind novel brings female firefighter stories blazing onto bookshelves. It's dangerous to be an extraordinary woman. Four women—Ruby, Dana, Brazil, and Jessie—choose the extraordinary when they join the Minneapolis Fire Department. Prepared to fight literal fires, none of them anticipate the threats lurking in the dark corners of the firehouse.

Mary fears she’s losing the two people she most admires—her lover and her father—after she’s lost her reputation. She regains them with the publication of Frankenstein. As Scott is crafting his biography of the Shelleys and Godwins a century later, he fears that he’s losing his audience and his wife. He regains them with the publication of his other “work” he’s authoring at the same—The Great Gatsby. As eternal celebrities of Western culture—the Shelleys, the Godwins, and the Fitzgeralds—their brief victories are dramatically retold in What Light Was as dialogues, verse, and meditations.

You don’t have to hit rock bottom to realize alcohol is wrecking your life. Sometimes, it just takes one honest look in the mirror. Dave seemed to have it all—a high-powered job, a loving family, and respect from everyone around him. On the outside, his life looked perfect. On the inside, he was hiding a secret that threatened to take it all away. His drinking didn’t look like a problem. No missed meetings. No arrests. No empty bottles in the morning. Just a few drinks to unwind... that turned into blackouts, memory gaps, and a growing fear he couldn’t explain away.

Quand son père malade le presse d'écrire sur son ancêtre Louis, capitaine des hussards fauché en 1914 dans une charge de cavalerie, Thibault de Montaigu ne sait pas encore quel secret de famille cache cette mort héroïque. Ni pourquoi elle résonne étrangement avec le destin de son propre père qui décline de jour en jour. La course contre la montre qu'il engage alors pour remonter le passé se mue en une enquête bouleversante où se succèdent personnages proustiens et veuves de guerre, amants flamboyants et épouses délaissées.

Manuel Kaminski ist ein Maler von Weltrang, seit Langem zurückgezogen lebend, es heißt, er sei erblindet. Der Kunsthistoriker Sebastian Zöllner will nun eine Biografie über den großen Mann schreiben, für die eigene Karriere verspricht er sich davon einiges. Doch ist Eile geboten, denn wer weiß, wie viele Jahre dem betagten Künstler in seinem Domizil in den Alpen noch gegeben sind.

Viele Jahre schon hat sich der Physiker David Mahler mit dem Problem der Zeit beschäftigt, mit der Frage, ob ihre Richtung wirklich unveränderlich ist oder sich nicht doch etwas finden ließe, das ihren Lauf umkehrt, als er eines Nachts im Traum eine Entdeckung macht. Am nächsten Morgen hält er einen Stoß beschriebener Blätter in den Händen, die das älteste Gesetz der Natur in Frage stellen und damit die Grundfesten der Welt. Mahler will seiner ungeheuren Entdeckung Gehör verschaffen, aber das gestaltet sich ausgesprochen schwierig.

In Beyond Obsession, A. R. Boyd returns with the gripping true story of loyalty tested beyond human limits. Torn between fierce devotion and the bitter cost of betrayal, Robin fights to hold her world together as it crumbles around her — through prisons, broken dreams, lost fortunes, and shattered promises.

New York Times bestselling novelist Jeff Shaara, renowned for his body of work exploring the conflicts and personalities surrounding key moments in American history, turns his attention to one of the most consequential figures during one of the most critical points in history: Abraham Lincoln. As only the finest of historical novelists can do, Shaara brings to life the travails and conflicts, victories and tragic defeats, the legends and the history, both personal and private of Lincoln during the country's most pivotal years.

The Yankee Sphinx by Mark Frost is a forthcoming title from Flatiron Books.

Woody groeit op als jongste van drie in een liefdevol gezin in een dorp aan de IJssel. Naarmate Woody ouder wordt, maakt zijn onbeschroomdheid plaats voor een knellend zelfbewustzijn. Als zijn zus erg ziek wordt, kiest Woody noodgedwongen voor een positie op de achtergrond. Hij moet zich in één klap volwassen gedragen, maar blijft zitten met onbeantwoorde vragen en puberale hartstocht.

Сюжет, искусно переплетенный с историческими письмами Наполеона, переносит читателя в разгар турбулентной французской жизни начала XIX века, когда Барб-Николь Клико-Понсарден, создала свою империю - великую империю шампанского. Обладая редким даром, известным как «Le Nez» (Нос), Барб-Николь способна создавать невероятные купажи, а также обонять «вонь лжи или благоухание чистого сердца. Или разрывающий сердце запах несбывшейся надежды».

Автобиографическая трилогия «Из Ларк-Райз в Кэндлфорд» — ностальгическая ода, воспевающая жизнь провинциальной Англии Викторианской эпохи, рассказанная от лица девочки Лоры, выросшей в деревушке Ларк-Райз на севере Оксфордшира, а затем, еще подростком, устроившейся работать в почтовое отделение в близлежащем городке Кэндлфорд-Грин.

Главная героиня этой страстной, дерзкой и забавной книги живет на скотоводческой ферме и мечтает о музыкальной карьере. Она ощущает в себе талант и способность покорять миллионы восторженных сердец, но вместо этого ей приходится доить коров и пасти овец на сорокаградусной жаре. Сибилла яростно сопротивляется уготованной судьбе, однако раз за разом проигрывает поединок с законами и устоями общества.

Остенде – блистательный морской курорт, на котором в 1936 году собрались писатели, журналисты, издатели, поэты – Стефан Цвейг и Йозеф Рот, Артур Кестлер и Эрнст Толлер - все те, кому нет места в национал-социалистической Германии. Поэты в бегах, писатели в изгнании. Фолькер Вайдерманн точно и проникновенно рассказывает историю того удивительного лета незадолго до Второй мировой войны, когда цвет немецкой творческой интеллигенции празднует жизнь (у большинства из них она скоро оборвется), как это могут делать только полностью отчаявшиеся люди.

Wie viel Selbstbestimmung ist möglich, wenn das Leben von einer psychischen Krankheit fremdgesteuert ist? Wonach sehnt sich einer, der nichts mehr zu verlieren hat? Willkommen im »Haus zur Sonne«, einer Institution, die zugleich Wunscherfüllungsmaschine wie Abschaffungsapparat ist.

Lever les yeux vers les étoiles. Aussi, à défaut de pouvoir les approcher, dans un monde où le métier d'astronaute est réservé aux hommes, elle est devenue astrophysicienne. Mais le jour où elle apprend que la NASA recrute des scientifiques, consciente des sacrifices qui s'annoncent, elle saisit sa chance. Ce matin de décembre 1984, quand Joan arrive au centre de contrôle à Houston, elle s'attend à vivre une journée comme les autres.

During a séance in 1924, Houdini―the greatest entertainer in the world―was cursed by a vengeful spirit, who said his days were numbered. Houdini laughed. He believed talking to the dead was impossible. By 1926, Houdini was dead. This is the untold story of the last performance of Harry Houdini, who―inspired by his hero Abraham Lincoln―devotes himself full-time to a personal crusade against Spiritualism, the practice of speaking to the dead.